«Ваш ребенок, вероятно, не выживет. Я не могу описать эту боль». Открытое письмо Федерико Вальверде

Уругвайский полузащитник раскрыл душу на платформе The Players' Tribune.

«Оглядываясь немного назад на свою жизнь, я бы сказал, что у меня было три прекрасных дня.

Первым был тот день, когда меня подписал «Реал Мадрид».

Вторым был день, когда родился мой сын Бенисио.

Третьим был день, когда родился мой сын Баутиста.

Перед третьим идеальным днем мне и моей семье пришлось пройти через ад.

Я хочу рассказать вам эту историю. Я не из тех, кто обычно много раскрывается. Мне нравится держать все при себе. Но я чувствую, что мне нужно об этом рассказать, потому что я знаю, что некоторым людям это может помочь. Особенно таким парням, как я, которые стараются добиться успеха и предпочитают держать боль при себе. И, как вы знаете, в Южной Америке много таких людей. Но чтобы рассказать это достаточно хорошо, нам придется начать с самого начала.

Я собираюсь поговорить с тобой, как взрослый человек, но для этого ты сначала должен понять, каким ребенком я был.

В Уругвае дела обстоят иначе. Борьба у нас в крови. Я не люблю говорить, что мы были бедны. Я предпочитаю говорить, что мои родители были очень трудолюбивыми.

Мой отец работал охранником в казино. Моя мама работала в магазине одежды, а также продавала одежду и игрушки на уличных ярмарках. Я до сих пор слышу шум колес, когда она толкала огромную тележку, полную коробок. Казалось, что это была тележка, которую мог передвигать только Халк, но она перевозила ее одна, бедняжка. Настоящий воин. Будь то очень жарко, холодно, будь то дождь или гром, она приезжала на этой телеге на ярмарку.

Иногда я сопровождал ее и сидел на ящике, глядя на машины, не осознавая ее жертвы. Хуже всего было то, что в конце дня маме пришлось складывать всю одежду, складывать все вещи обратно и тащить тележку домой. И потом готовить! И стирать мои грязные носки! Ты представляешь? Говорю тебе, моя мама – мой кумир.

Она работала с 8 утра до 7 вечера. А мой папа – с 8 вечера до 6 утра. Мы можем посчитать. У нас оставался час, чтобы сесть вместе за стол и съесть кусок мяса втроем. И что меня сейчас удивляет, глядя на то, как обстояли дела, так это то, что моя мама всегда следила за тем, чтобы у меня была кола. Я был избалованным газировкой ребенком. В Испании или во многих частях Америки это не будет иметь большого значения. «Это просто кола. Это ничего не стоит». Но для меня это было почти как шампанское.

Чем она иногда жертвовала ради моей баночки колы, я даже не знаю. И я не знаю, хочу ли я это знать. В детстве человек очень невинен. Вы видите, как ваша мать пропускает еду мимо себя, и, возможно, думаете: «Ух ты, разве она не голодна? Как странно, я умираю от голода».

Теперь мне понятно, что она делала. Когда в конце дня мы сидели все вместе за столом – это было для нее счастьем.

Для меня тот момент, когда мы были вместе каждую ночь, – это то, как я вижу нашу la garra (отношение уругвайцев к жизни, трудностям, их преодолению). Это смесь нашего духа, нашего мужества, всей нашей культуры. Просидев целый час все вместе, с этим куском мяса, мы были счастливы больше всех.

Может быть, у них не было денег, чтобы покрасить весь дом, но они немного покрасили стены в моей комнате, и она уже казалась новой. Или мой отец поливал меня водой из шланга возле дома, и это был наш маленький бассейн.

Но, честно говоря, те обстоятельства на меня повлияли. Когда ты начинаешь играть в футбол и видишь, что у твоих друзей больше, чем у тебя, даже немного больше – это может быть неловко. Помню, я не хотел, чтобы одноклассники приходили ко мне домой, потому что у нас на телевидении было только три канала, и они были бесплатными. Наш телевизор стоял на столике с тремя колесиками. Если бы вы прикоснулись к нему, он бы весь скрючился набок. Летом ты ложишься спать и, возможно, услышишь тараканов. Моя кровать представляла собой просто матрас на полу. И это было так плохо, что, если бы ты оказался посередине, он приготовил бы из тебя бутерброд, и тебе пришлось бы просить помощи, чтобы выбраться. Ха-ха-ха. Теперь это смешно. Но в тот момент мне было немного неловко, да. Теперь я уже знаю, что дети в 11 или 12 лет могут облажаться. Но тогда я думал, что они могут обижать меня тем, как я живу. Поэтому я был очень тихим ребенком, всегда немного замкнутым.

Я направил эмоции в футбол. И именно благодаря футболу я смог изменить ситуацию в своей семье. К сожалению, это также немного изменило меня. Когда я стал профессионалом в «Пеньяроле» в возрасте 16 лет, я поверил, что я Бог. Я не знаю, могут ли люди действительно понять, что значит превратиться из человека, идущего по улице в вашем районе, в того, к кому подходят взрослые, потому что им хочется сфотографироваться. Ты получаешь сообщения от девушек, которые неделю назад даже не взглянули бы на вас. Каждый хочет быть твоим другом.

Даже если у тебя были такие родители, как мои, которые привили тебе самые лучшие ценности, невозможно не отклониться от пути. Особенно для тех из нас, кто вырос в эпоху социальных сетей, это влияние очень велико.

Помню, как папа говорил мне: «Почему ты не видишься с тем или этим? В чем дело? Это твой друг еще с тех пор, как вы вместе играли на улице!»

Но я сбился с пути и заменил многих друзей новыми, как и многие молодые игроки.

Не то, чтобы я делал что-то странное. Но я был груб. Помню, как увидел за забором детей, ожидавших моего автографа, и колебался: «Уфф… остановиться или сразу пойти домой? Сегодня я очень устал».

А дети тебя просят: «Феде, эй, Феде, пожалуйста».

Меня убивает это воспоминание, потому что мои родители меня воспитали не так. По правде говоря, я был никем. Я был просто еще одним идиотом, который играл в футбол и боролся за свою мечту. Что случилось с мальчиком, который был просто доволен колой?

Единственный способ объяснить это – то, что, возможно, я был ослеплен внезапной славой.

Именно тогда я по-настоящему начал понимать футбольный бизнес.

Если ты загуглишь меня, то найдешь истории о том, как я чуть не перешёл в «Арсенал», когда мне было 16. Возможно, это полуправда. Ничего не имею против «Арсенала», но я никогда не хотел ехать в Англию. И в то время футбольный бизнес пытался навязать мне себя даже выше моих родителей. Были люди, которые говорили мне: «Кто не хотел бы перейти в «Арсенал»? Хочешь остаться в Уругвае? Ты псих!»

На самом деле они хотели сказать мне, не говоря этого: «Мы сможем заработать много денег, если ты уйдешь».

И тут ты понимаешь, что твоя жизнь в футболе не совсем твоя. Особенно когда ты молод, ты чувствуешь себя заложником. Даже твои родители становятся заложниками. Футбол – это бегство к лучшей жизни, особенно для нас, жителей Южной Америки, и стервятники это знают. И на тебя давят, но давят в «красивой» форме.

«Феде! Если ты поедешь в «Арсенал», у тебя будет хорошая кровать и горячий душ, который длится 30 или 40 минут. Кому не понравится такая жизнь?»

Меня отправили в Лондон на недельный сбор, но мне было некомфортно. Если ты думаешь только о материальных вещах, то это звучит великолепно. Но мы не роботы. А реальность такова, что моя семья не смогла поехать со мной в Лондон. В 16 лет мне пришлось жить одному, не говоря по-английски.

На каждого молодого футболиста, добившегося успеха, уехав за границу, приходится 100 неудачников.

Так что я был достаточно сумасшедшим или достаточно смелым, чтобы сказать «нет». Я готов принимать холодный душ всякий раз, если могу остаться с моей семьей. В голове у меня была мысль, что после этого я останусь в Уругвае на всю свою карьеру.

И тут я получил звонок, который изменил мою жизнь. Я был в Парагвае, играл за южноамериканскую команду до 17 лет и был хорош. На следующий день нам предстояло сыграть решающий матч с Аргентиной. Я был в своей комнате, а мои родители остановились в другой комнате в том же отеле. Вдруг мне звонит мама и говорит: «Я сейчас пришла к нам в комнату. Здесь есть люди, которые хотят с тобой поговорить».

На самом деле, у нас не было разрешения покидать наши комнаты, поэтому я сказал ей: «Я не могу сейчас, ма. Мы не можем выйти».

И положил трубку.

Она позвонил мне снова. «Феде, иди сюда прямо сейчас! Эти люди из «Реал Мадрид».

Я думал, она пошутила надо мной. Но я побежал в другую комнату, и там были они: двое мужчин, которых я никогда в жизни не видел. На глазах мамы были слезы. Но она всегда была взволнована, поэтому я не знал, что и думать.

Я ей сказал: «Мама, при всем уважении, ты же знаешь, что я не люблю гово…».

А она сразу же прервала меня: «Феде, помолчи. Послушай их. Тебя ждут отличные новости».

Я подумал, может быть, они из «Пеньяроля». Возможно, они хотели продлить мой контракт, и первой мыслью в моем маленьком 16-летнем мозгу было: «Э, может быть, я смогу купить новые кроссовки Nike для игры с Аргентиной. Может быть, я даже смогу купить Playstation».

И тут эти люди заговорили по-испански, по-галисийски, как у нас говорят, и тогда я подумал: «Черт... они не отсюда. Это реально?»

Потом мне сказали: «Мы из «Реал Мадрид». Мы верим, что с нами ты сможешь стать звездой. Мы хотим, чтобы ты и твои родители переехали в Мадрид. Вместе».

Я посмотрел на маму. Потом посмотрел на своего представителя взглядом: «Нет, они меня на******** (обманывают)».

Мама посмотрела на меня, как бы говоря: «Заткнись, Феде. Нас не обманывают».

В мире 500 000 игроков, и «Мадрид» хочет подписать меня?

И я побежал. Я выбежал из комнаты с криком: «Где папа? Я должен сказать папе!!!»

Я побежал в вестибюль. Мой отец стоял там и разговаривал с другими родителями, а я такой: «Да!!! Да!!! Там люди из «Мадрида»!!!»

И он ничего не понял: «Что? Как? Где?»

А я: «Наверху, в твоей комнате! Они хотят подписать меня! «Реал Мадрид» хочет подписать меня!»

Он посмотрел на меня как на сумасшедшего. И там он сказал: «В комнате? И что ты здесь делаешь!? Немедленно возвращайся туда!!!»

Ха-ха-ха. Уф, я как сумасшедший побежал обратно в комнату, и, к счастью, эти люди все еще были там, так что это был не сон.

Это был первый идеальный день в моей жизни. Потому что я видел, как были взволнованы мои родители. Мою маму все заставляет волноваться, но мой папа тверд как скала. Ему трудно проявлять эмоции, хотя в тот день мне удалось увидеть небольшую «слабину». Ха-ха-ха. Я увидел огонь в его глазах. Знаешь, какой?

«Мой сын будет играть за «Реал Мадрид»!»

Нет ничего в мире, что могло бы сравниться с этой фразой, правда?

Я был на вершине мира. На несколько месяцев. Затем жизнь напомнила мне, что я должен быть скромным, как это всегда бывает.

Давай так: ты должен понять одну вещь. Представь на секунду, что ты – это я.

Тебе 17 лет. Пару лет назад ты спал на кровати-сэндвиче на полу. И теперь ты собираешься подписать контракт с «Мадридом»!?

Я имею в виду, как можно немного «не заблудиться»?

Когда я приехал в Мадрид, я почувствовал себя Месси и Криштиану Роналду в одном лице. Ха-ха-ха! Да неужели!

В свою защиту могу сказать, что в 17 лет ты даже не представляешь, насколько ты глуп, особенно когда тебе дают немного денег и немного хвалят. Эта комбинация очень вредный наркотик.

Но, к счастью, «сигнализация» сработала очень быстро. На своей первой тренировке с «Кастильей» я вошел в раздевалку с ощущением, будто гуляю по облакам. Я был очень уверен в себе. Идем дальше. О самой тренировке я даже ничего не помню. Все размыто. Но что я помню, так это то, что позже, когда все переоделись, я смотрел на них и пытался все это осознать... пока вдруг не начал замечать, во что они одеты.

Ремни Гуччи. Новые туфли Найк. Без единой царапины. Кошельки Луи Виттон. Поясные сумки Луи Виттон.

И пойми, они даже не были легендами, эй! Мы не говорим о Бензема, Модриче или Марсело. Это были дети!

И тут я понял, меня осенило: «Черт побери, Феде, на тебе футболка за два евро».

Для меня Zara была дорогой. В Уругвае, если ты носишь одежду Zara, то ты далеко не простак. И тут я посмотрел по сторонам и увидел, что они носят часы, которые наверняка стоят дороже, чем дом моих родителей.

Потом я подумал про себя: «Да, идиот. Ты здесь никто!»

Я сижу в грязной одежде и даже обувь снимать не хочу.

Все начинают идти в душ и там я вижу нижнее белье Gucci. Трусы Gucci, блин! Сколько может стоить что-то подобное?

Ха-ха-ха. И единственное, о чем я подумал, было: «Надеюсь, в моих сегодняшних трусах не будет дырок». Я молю Бога, надеясь, что моя мама была внимательной, когда стирала их.

Я сидел там 20 минут, заставляя себя посмотреть на что-то действительно важное в телефоне. Все, чего я хотел, это потянуть время. Они начали на меня смотреть с таким видом: «Все в порядке, брат? Что-то случилось?»

Я никогда не чувствовал себя таким маленьким. Я подождал, пока все примут душ и уйдут на парковку, и, наконец, переоделся, когда остались только я и реквизитор.

Той ночью я пошел в H&M и сказал: «Мне нужно 10 упаковок лучшего нижнего белья».

Ха-ха-ха! Той ночью я подумал про себя: «Кем ты себя возомнил? Это «Реал Мадрид». Ты думал, что ты Криштиану? Ты даже не дерьмо, а меньше».

Я был ребенком.

И это самое забавное в футболе. У тебя могут быть миллионы подписчиков, или миллионы долларов, или миллионы людей, которые будут говорить тебе, что ты лучший, и при этом ты будешь оставаться глупым ребенком.

До этого я ничего не выиграл, и никто из тех, кто был в той раздевалке, ничего не выиграл. Почему мы носим нижнее белье Gucci? Зачем нам нужно носить зубную щетку в сумке от Луи Виттон? Я не критикую их, потому что я тоже был таким. Я просто показываю тебе мир футбола и то, как он может тебя изменить.

К счастью, ценности, которые тебе привили родители, тоже учитываются. Когда я понял, что я никто, я начал ценить все, что мне давали.

Перьевой матрас, на котором я спал. Кондиционер. 50 каналов по телевизору. Новые бутсы.

Черт возьми! Это рай!

Я помню, как ехал на своей BMW X3 на парковку, и мне казалось, будто я еду на Ferrari. Я припарковался, как бы говоря: «Ребята, обратите внимание».

И это была самая дешевая машина из всех, что там были.

Для меня это было началом прекрасного времени, потому что, хотя я еще не добился ничего в «Мадриде» и был никем, я был на правильном пути к тому, чтобы стать мужчиной.

Но наконец-то появился тот, кто заставил меня сделать этот шаг – и в футболе, и в жизни – Бенисио.

Для меня самая важная глава в моей истории – это то, как я впервые стал отцом.

Потому что даже когда мне было 19-20 лет, я играл в футбол, зарабатывал деньги, водил хорошие машины, я все еще был ребенком. Только когда в 21 год родился мой первый ребенок, моя жизнь по-настоящему изменилась.

Это был мой второй идеальный день.

До того дня, я был одержим своими выступлениями. Если я играл плохо, то могло быть так, что я даже не разговаривал с родителями в течение 24 часов. Я оставался один в своей комнате и «пережевывал» свои ошибки. Не знаю, было ли это полезно для здоровья, но, когда ты в «Мадриде», давление самое сильное в мире. Так что тебе придется прожить это на сто процентов.

Только когда родился Бенисио, я смог чувствовать себя человеком каждый раз, когда приходил домой после плохой игры. Когда он начал ходить, он прибежал, чтобы обнять меня у входной двери со своей игрушкой из «Истории игрушек». Его не волнует ничего об игре. Он даже не знает, что такое футбол. Он просто хочет поиграть в «Историю игрушек».

Эта любовь изменила меня как человека и как игрока. Морально мне это было очень нужно, потому что никто в мире не относится ко мне строже, чем я сам. И, кстати, моя жена! Она на другом уровне! Она знает толк в футболе, она аргентинка, и ты уже знаешь, какие они. Ха-ха-ха. Что бы я ни делал, этого никогда не бывает достаточно.

Помнишь, как «Аякс» выбил нас из Лиги Чемпионов? Мы сели в машину после игры и первое, что она мне говорит: «Серьезно, Феде? Что это было? Ты так планируешь играть за «Реал Мадрид»?»

Я ответил: «Ты думаешь, я не понимаю?»

Она продолжила: «Ты не рисковал. Ты не бил по воротам, хотя это лучшее, что у тебя есть. Ты должен бить по воротам!»

Мне пришлось выкрутить ручку громкости до максимума, чтобы не продолжать слушать ее критику.

Хуже всего – и я никогда не скажу тебе этого, поэтому надеюсь, что ты не читаешь – она была права!

Мы настоящая футбольная семья: уругваец плюс аргентинка, что выводит нас на уровень настоящего безумия.

Поэтому, когда родился мой сын, это была фантастическая перемена в нашей жизни.

Это похоже на то, что случилось с моей мамой, да? Когда видишь сына перед уходом на тренировку, чувствуешь себя воином. Ты как Халк. Это отличается от ситуации, когда тебе 17 лет и твой мир вращается вокруг ремней Gucci. Играя за своего ребенка, ты словно обладаешь сверхспособностями.

Думаю, неудивительно, что мой лучший сезон пришелся на 2021-2022 годы, когда Бенисио было 2 года и он уже превращался в маленького человека с ярко выраженной индивидуальностью. Когда в том году мы выиграли Лигу Чемпионов, я почувствовал, что наконец-то смог оставить свой след в «Мадриде». Через несколько месяцев мы узнали, что ждем еще одного ребенка, и чувствовали себя такими счастливыми. Первые месяцы все шло прекрасно. Но однажды моя жена пошла к врачу, чтобы сдать анализы и тогда наш мир развалился.

Врач сказал нам, что беременность сопряжена с очень высоким риском и что вероятность того, что мой сын выживет, если беременность продолжится, очень мала. Мне нужно было следить за ситуацией в течение следующего месяца, но до тех пор нам ничего не оставалось, как ждать.

Представь, каково это слышать эти слова...

«Ваш ребенок, вероятно, не выживет».

Я не могу описать эту боль.

Моя жена страдала физически и психологически каждый день. И я как будто заперся сам в себе, выключился. Я тот, кто обычно держит все в себе. Я знаю, что это неправильно, но я такой. Я не хочу, чтобы кто-нибудь видел, как я плачу, никогда. Даже моя семья.

Мои родители приходили на ужин, и мама видела меня и говорила: «Феде, посмотри…»

Бум. Уже этого хватало. Я не мог все это терпеть. Я вставал из-за стола и шел в свою комнату, чтобы побыть один. Те 20 часов в день, когда я не занимался футболом, я изолировал себя. Нет телефона. Нет айпада. Просто тишина.

Я чувствовал, что должен быть скалой, потому что все остальные страдали. И я должен сыграть эту роль, да? Крутой парень, который скажет жене: «Все будет так, как хочет Бог».

Но когда я был один, я плакал часами. Я ходил в ванную на 15 минут, и 10 из них плакал, закрывая голову руками. Утром перед игрой, когда я должен был быть сосредоточенным и спокойным, я лежал в постели и думал о сыне, и у меня кружилась голова...

Иногда я играл не очень хорошо, я это знал и слышал свист болельщиков. После игры нужно было отвечать на вопросы прессы, а мне не хотелось показывать эмоции или рассказывать людям, что происходит.

Это был ад.

Мой совет всем, кто попадает в подобную ситуацию: не будьте такими упрямыми, как я. Не обязательно страдать молча.

В апреле после матча с «Вильярреалом» все пошло наперекосяк. Все читали эти заголовки. Все знают обе стороны «истории». Я не хочу снова выносить на свет эти ужасные вещи. Все, что я хочу сказать, это…

На футбольном поле ты можешь говорить мне все, что хочешь, и меня это не будет беспокоить. Ради Бога, я уругваец. Но есть определенные границы, которые не следует переступать. Не как футболисту, но как человеку.

Если ты говоришь о моей семье, то это уже не футбол.

В тот день была перейдена черта.

Я должен был отреагировать? Возможно, нет. Возможно, мне следовало пойти домой, чтобы разделить с сыном гамбургер, съесть несколько наггетсов и посмотреть мультфильмы. Но я человек, и иногда нужно уметь постоять за себя и свою семью.

Мне было больно видеть, как средства массовой информации описывают меня как жестокого парня, было сказано много лжи, которая позже оказалась неправдой. Но могу честно сказать, что ни о чем не жалею, потому что это помогло мне еще больше вырасти как личности и сделало нашу семью более сплоченной, чем когда-либо.

Слава Богу, после того мрачного дня дела пошли на поправку.

Когда моя жена рассказала миру о том, что мы переживаем, для нас все изменилось. Я никогда не забуду то, как мои товарищи по команде и болельщики «Мадрида» поддерживали нас. Они навсегда заслужили уважение со стороны меня и моей семьи. Я ошибся с пасом, и они в ответ спели мое имя. На «Бернабеу», где ожидания всегда очень высоки, это уже маленькое чудо.

Когда меня так поддерживали 80 000 человек, в самый тяжелый момент я чувствовал себя в 80 000 объятиях.

Всем вам... все, что я могу сказать, это спасибо.

Спустя полтора месяца абсолютного ада мы получили лучшие новости в нашей жизни. УЗИ показало гораздо более хорошие результаты, и, к счастью, оказалось, что процесс беременности можно продолжить. Конечно, вынашивание ребенка до нужного срока было невероятно напряженным периодом. Пока мы наконец не смогли подержать сына на руках, нам даже дышать не хотелось. Но слава Богу, в июне на свет появился наш сын Баутиста.

Здоровый и счастливый.

Наше чудо.

Идеальный третий день.

Знаешь... я непросто отношусь к себе и в футболе, и в жизни. Не думаю, что до этого момента я когда-либо чувствовал себя удовлетворенным чем-либо. Я никогда не чувствовал, что действительно добился успеха или сделал достаточно.

Но тем утром в больнице, когда моя жена держала на руках Баутисту, я подумал: «Посмотри на них, Феде». Сейчас я могу это сказать.

Я победил!»

Юра La Saeta, автор телеграмм-канала La Saeta Rubia