Иско: «Я должен был уйти из «Мадрида» раньше, но это было сложно»

Иско молчал и не давал интервью с 2018 года, но сейчас решил заговорить. В эксклюзивном интервью изданию Marca футболист рассказал о пяти самых сложных годах своей карьеры.

— Пять лет ты не давал интервью, почему?

— Я хотел остаться незамеченным. Мне не очень комфортно с прессой, мне не нравится то, во что превратилась спортивная журналистика – сначала нужно сделать вброс, а уже потом проверять факты. Мы все люди и когда о нас публикуют лживые новости, то нам, нашим семьям, детям это вредит.

— Тебе пришлось держать язык за зубами все эти годы?

— Да, много раз приходилось одергивать себя. Не хотелось влезать во все эти слухи, но я думаю, что ошибался. Люди должны из первых рук знать, что произошло. А произошло многое, что-то по моей вине, что-то нет. Я рад, что сейчас смогу снять этот груз с плеч, а люди узнают, что произошло.

— Эта изоляция была полезна для тебя лично, но, возможно, сыграла злую шутку в профессиональном плане?

— Может быть. Я думаю, что после стольких лет в футболе у меня есть некая броня перед прессой. У меня была стычка с журналистом, и поэтому теперь я предпочитаю сохранять спокойствие, не вступать в споры и держаться подальше от них. С одной стороны, это хорошо, а с другой стороны время от времени нужно отвечать, и в этом смысле я думаю, что был неправ. Я давно не говорил, и пришло время сделать это.

— Ты только что покинул тренировочный центр Crys Díaz & Co, где проводишь предсезонную подготовку. Как часто ты приходишь сюда?

— Я здесь с понедельника по пятницу, мой личный тренер дает мне задания на вечера и выходные. Я совмещаю тренировки и семейную жизнь, детей… Но я очень хочу играть. Я скучаю по футболу и надеюсь скоро вернуться на поле.

— Тяжело тренироваться одному?

— Тяжело, потому что я очень скучаю по мячу. Но приходя на базу, я меняю обстановку, общаюсь с людьми, тут все хорошо. Мне нравятся мои тренировки, они все направлены на футбол. Я переживаю новый опыт.

— Клубы уже начали предсезонную подготовку. Ты не хочешь быть с ними?

— Конечно, как я уже сказал, я очень скучаю по мячу, по соревнованиям, матчам, раздевалке… Хочу снова быть футболистом в полном смысле слова. У меня есть предложения, но я боюсь ошибиться и сделать еще один неверный шаг в карьере. Важно, что мои мечты не изменились. Я хочу играть, бороться и наслаждаться футболом.

— Какого предложения ты ждешь?

— Я хочу стать частью проекта, где у меня будет стабильность, футбол. Я уже выиграл все и сейчас хочу наслаждаться. Конечно, чем больше титулов, тем лучше. Я еще молод, впереди у меня годы, которые я хочу посвятить футболу высокого уровня.

— Что у тебя в приоритете?

— Команда с конкурентоспособным проектом. Я никогда не гнался за деньгами, иначе бы не пошел в «Севилью». У меня было и есть много предложений из Катара и Саудовской Аравии с хорошей зарплатой, но я хочу играть, бороться и наслаждаться.

— Как ты оказался в этой ситуации? Что произошло?

— Произошло многое. У меня закончился контракт с «Мадридом», а Лопетеги тогда был в «Севилье». Он позвонил и сказал, что хочет видеть меня в команде. Хулен Лопетеги – один из тренеров, при котором я показывал свой лучший футбол. У меня были предложения из Италии, но я решил, что «Севилья» станет хорошим шагом для моей карьеры – это отличный клуб, участвовавший в Лиге Чемпионов, тренер Лопетеги… возможность была классная.

— Что произошло, когда Лопетеги уволили?

— Пришел Сампаоли. Но когда ушел Лопетеги и приближалось зимнее трансферное окно, то я увидел много странных вещей внутри клуба. Начну с того, что моему агенту звонили, чтобы я ушел, не говоря предварительно со мной, поэтому я сразу же пошел к Мончи и сказал: «Слушай, я не знаю, что происходит, хотите вы, чтобы я остался или нет. Будь честным со мной и давай разрешим эту ситуацию. Я в вашем распоряжении».

Я не знал, может быть у «Севильи» был экономический кризис, но после того разговора все пошло не так. Я просто хотел понять позицию клуба, если это было бы нужно, то я мог уйти. Мончи стал говорить, что я хочу уйти, хотя это не совсем верно. Он начал названивать мне и моему адвокату, принуждая нас подписать расторжение. Тогда я снова пошел к нему и сказал: «Слушай, ты нечестен со мной и с окружающими. Я хочу остаться, а ты говоришь, что я хочу уйти». У нас произошел конфликт.

— Что случилось?

— То, что я скажу – это серьезно. Я заявил Мончи, что он самый лживый человек из всех, что я знал в футболе, и тогда он напал на меня. Он схватил меня за шею, нас стали разнимать. После этого я уже не хотел оставаться в клубе ни под каким предлогом. Хотя мне было жаль, ведь у меня сложились хорошие отношения с командой и болельщиками, я не мог оставаться в клубе, чей спортивный директор напал на меня, и никто даже не извинился – ни за агрессию, ни за ложь. Так что я разорвал контракт и ушел.

— Этот инцидент с Мончи произошел в офисе клуба?

— Это произошло после тренировки, на пути в раздевалку.

— И как остальные отреагировали на такое поведение спортивного директора?

— Ну сначала его оттащили, я понимаю, что и клуб, и Мончи переживали тяжелую ситуацию, но перейти черту и проявить жестокость – этого нельзя допускать. Мне было хорошо в «Севилье», я всегда играл, хотя спортивная ситуация в команде была сложной, но я был уверен, что мы ее преодолеем, в итоге так и вышло. Но севильская пресса писала, что я сбежал с корабля. Это не так. Я долгие годы был в «Мадриде» и никогда не сдавался, всегда пытался бороться за место, иногда получалось, иногда нет. Но я в жизни не сбегал.

— Что произошло, когда ты пришел домой?

— Мне было очень больно. Я пришел в клуб, потому что Лопетеги позвал меня, говорил, что рассчитывает на меня, что команда хорошая – я был рад. Я согласился на понижение зарплаты в четыре раза по сравнению с тем, что зарабатывал в «Мадриде». А потом уже я узнал, что Мончи был не согласен с моим трансфером. Я пришел за тренером, который всегда верил в меня, я завоевал доверие людей в клубе, а потом это… Можете себе представить, в каком состоянии я вернулся домой. Я четыре месяца провел в «Севилье» после переезда с тремя детьми. И вдруг такое, ты весь в сомнениях относительно будущего, относительно школ… Это было тяжело, пришлось проявить характер и смотреть вперед.

— Ты очень переживал?

— Мне действительно было жаль. Но я понимаю, что у меня успешная карьера, я наслаждался футболом, выиграл много титулов… Я занимаюсь тем, что люблю. Да, мне было грустно. Да, я был разочарован. Но я понимаю, что у меня привилегированное положение, что есть люди с куда более серьезными проблемами. Мне 31 год, я хочу продолжать играть и работаю для этого.

— После открылось зимнее трансферное окно, и ты был в шаге от перехода в «Унион Берлин». Что пошло не так?

— Пффф… в итоге будет выглядеть так, что я только оправдываюсь.

— Не волнуйся, мы все обсудим.

— Я во многом себя виню – в том, что иногда позволял себе сдаваться, даже на тренировках, потому что чувствовал себя подавленным, но то, что произошло с «Берлином»… это было невероятно. Мне позвонили во второй половине последнего дня перед закрытием трансферного окна и сказали, что для меня есть команда.

— Тебе позвонил Жорже Мендеш, твой агент?

— Да, он сказал, что немецкий «Унион Берлин» сделал хорошее предложение до конца года с возможностью продления. Я сказал, что перезвоню через 5 минут, чтобы у меня было время посоветоваться с семьей. Команда занимала хорошее положение в Бундеслиге, играла в Лиге Европы, предложение было выгодным, проект удачным… Я согласился. Мне прислали контракт, я направил его адвокату. Все как положено. Я собрал чемодан и поехал в Берлин один, потому что за 4 часа невозможно было организовать перелет всей семьи с двумя маленькими детьми. Меня встретил представитель клуба. Все было готово. Я сделал несколько фото, записал приветствие – обычное дело. Мы договорились, что на следующий день я пройду медицинский осмотр.

А утром в машине по дороге в больницу мне сказали: «Мы не сможем включить тебя в команду в Лиге Европы». На то я ответил: «И вы мне сейчас об этом говорите?». Мне сказали, что клуб пытался до последнего договориться, но не получилось. Ок. Я прошел медицинский осмотр, хотя он был довольно абсурдным. Врачи «Севильи» могут подтвердить, что я был в отличной форме. Когда я уже ехал подписывать соглашение, то мне позвонили и сказали: «Слушай, в итоге мы сможем платить тебе не такую сумму, а меньше». Я снова согласился на изменения, о которых не знал, когда летел в Германию. Но через десять минут мне звонят в третий раз и говорят, что сумма на ближайший сезон тоже не та, что в контракте, и ее надо пересмотреть. И тут все. Я прилетел с большими ожиданиями, хотел играть в Лиге Европы, а за 15 минут мне половину контракта поменяли. Это было неуважением. Мне же не 18 лет, это не первый мой контракт, так что я сказал, что ничего не подпишу. Если в Германии такое произошло за 12 часов, то что же будет за два года я даже думать не хочу.

— И ты вернулся в Испанию.

— Да, вернулся. Я чувствовал, что должен переключиться, прочистить голову. Я морально не был готов к еще одному проекту. Чувствовал, что должен сделать паузу, пройти терапию, наладить жизнь и привести мысли в порядок.

— И ты обратился к психологу.

— Да. Очень важно, чтобы профессионал дал тебе инструменты, которые помогут вам управлять своими чувствами, конфликтами, которые у вас есть с самим собой и окружающими вас людьми, с вашей профессией... И вот я здесь.

— А как ты сейчас?

— Я в порядке. Хочу начать новый проект, получить новый опыт. Хочу играть в футбол, показать, что могу еще многое дать команде. Хочу забыть неудачный опыт и сосредоточиться на светлом будущем.

— Ты понимаешь, что тебе придется бороться со всем, что о тебе будут говорить, когда ты снова начнешь играть?

— Я знаю и готов к этому. Я понимаю, что у меня за профессия, понимаю, что могут быть сомнения в моем нынешнем состоянии и в моем футболе. Но я показывал отличный футбол в «Мадриде», в «Малаге» тоже... да и в «Севилье», несмотря на все, что произошло. Я всегда отдавал всего себя, играл с травмами, был тем, кто больше всех бегал во время матчей. Я всегда показывал, что заряжен. В конце концов, есть статистика по каждому матчу – ее не подделать. Я думаю, что люди должны знать меня лично и не верить всему, что читают. Сегодня ты заходишь в Твиттер, и кто-то выпускает непроверенную, выдуманную информацию, она становится вирусной и уже формируется мнение о тебе, хотя оно не соответствует действительности... Сейчас я спокоен, я знаю, что ошибался много раз и знаю, что снова могу играть на высоком уровне. Я готов.

— Я знаю, что все эти месяцы твоя семья всегда была рядом, поддерживала тебя, но интересовались ли тобой твои футбольные друзья?

— Да, некоторые интересовались. У меня прекрасные друзья, я получал множество сообщений, звонков и слов поддержки – это правда.

— Отмотаем немного назад. Ты был в лучшей форме в период с 2012 по 2018 годы... Сезон в «Малаге», подписание контракта с «Мадридом», четыре Лиги Чемпионов, звезда национальной сборной... Но ты перенес операцию по удалению аппендицита, Лопетеги уволили, пришел Солари и больше мы не видели лучшего Иско. Это поворотный момент в твоей карьере?

— Играть за «Реал Мадрид» – это максимум, о чем может мечтать футболист. Это величайший клуб в истории, да, у меня были там неудачные периоды, но в итоге я все равно возвращался и играл по 40-50 матчей.

—Твой рассвет закончился с ВВС.

— Я был в стартовом составе в двух финалах Лиги Чемпионов, в финалах Кубка, Суперкубков… До 2018 года я был с командой во всех важных матчах. «Реал Мадрид» – величайший клуб в истории, тут-то и вся проблема. Уйти из команды в нужный момент – это очень сложная задача. Возвращаясь к 2018 году, мне сделали срочную операцию из-за аппендицита. Врачи сказали, что ситуация сложная, и больше месяца я буду вне игры. Но через 20 дней я уже играл. Врачи меня предупредили, что постараются, чтобы я вернулся раньше, я буду чувствовать себя хорошо, но по факту не полностью здоровым. Но команда была в сложной ситуации, поражения от «Алавеса», ЦСКА – я понимал, что должен помочь.

— Лопетеги уволили, пришел Солари.

— Да, и с тех пор Иско ни для кого не существовало. Ни для тренера, ни для штаба. Никто мне не объяснил, почему это вдруг я перестал играть. Когда я спросил Солари, то он сказал, что все нормально, но таково его решение. Я играл, помню, против «Мелильи», и он, не говоря ни слова, оставил меня на трибунах на несколько матчей, например, против «Ромы». Даже не на скамейке запасных. Он меня взял в поездку, чтобы я на трибуне сидел. Я не чувствовал поддержки клуба. И вот сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что в тот момент должен был уйти. Но уйти из «Мадрида» очень сложно. Я всегда старался изменить ситуацию. Раньше клуб мне звонил, чтобы рассказать о предложениях, которые им поступили по мне, или о планируемых трансферах на мою позицию, но я всегда боролся, хотя это было тяжело. Но в этот раз все было иначе… я должен был уходить.

— Но что произошло с Солари?

— Честно говоря, я до сих пор не знаю. После одного из матчей, когда он оставил меня на трибунах без объяснений, он мне позвонил, сказал, что я хорошо тренируюсь, что он верит в меня. Я решил, что ситуация изменится. Но в следующем же матче я снова сидел на трибуне. Понятно, что я ошибся и должен был уйти. Но потом вернулся Зидан, под его началом я хорошо показывал себя.

— Ты ждал большего от Зидана?

— Нет, думаю, что Зидан ждал большего от меня.

— Ты сдался?

— Зизу вернулся в конце сезона, я был в плохой форме. Это был сложный год для меня, я был подавлен. После Чемпионата Мира моя голова, мое тело были без сил. Следующий сезон я начал не играя, но потом что-то переключилось у меня в голове, я начал играть в важных матчах: против «ПСЖ» в Лиге Чемпионов, с «Барсой» на «Камп Ноу», в Суперкубке в Саудовской Аравии, против «Сити» в Лиге Чемпионов я даже забил. Я снова вернулся. Но началась пандемия. А после пандемии я перестал играть. Честно говоря, это было моей виной. В следующем году я был в плохой форме, и мои славные дни в «Мадриде» закончились. При Карлетто я играл в двух-трех матчах и все. Но он был честен со мной. Я старался тренироваться хорошо и использовать игровое время, которое он давал.

— Было время, когда ты входил в число лучших игроков мира и считался звездой, потенциальным претендентом на Золотой Мяч...

— У меня были хорошие моменты, это правда. Год Чемпионата Мира в России и предыдущий сезон были отличными. Но после Чемпионата Мира все пошло не так.

— Ты перестал получать удовольствие на поле?

— Сразу видно, когда мне весело, а когда нет. Когда Хулен ушел, пришел Солари, то у меня не было игрового времени, я впал в апатию. «Черт, – подумал я, – у меня было несколько отличных сезонов, а теперь все вот так. Что еще мне нужно сделать, чтобы меня считали важным игроком в клубе?». Да, мой контракт продлили в год Чемпионата Мира, я это заслужил. У меня было много предложений, и клуб боялся, что я уйду в команду соперника.

— Речь о «Барсе»?

— Да, я общался с «Барсой». Мне звонил Бартомеу, он тогда много платил… Но мне было хорошо в «Мадриде», с моими одноклубниками, с той атмосферой в раздевалке… Это была команда мечты, я выиграл с ней все, о чем мечтал. Я бы ни за какие деньги не ушел из «Мадрида». Кроме того, город просто невероятный. Я был там так счастлив и понимал, что нигде я не буду счастливее.

— И что же ты сделал не так?

— Пандемия была очень неопределенным временем для нас, было непонятно, когда мы вернемся на поле, вот я и расслабился. Я перестал работать дома, хотя должен был. А когда ты перестаешь тренироваться, то это сразу заметно, тем более, что сейчас в футболе очень важна физика. Я поплатился. Хотя потом я вернулся, много работал, но тут еще многое зависит от тренера, от товарищей, которые лучше тебя.

— Что получит команда, которая сейчас подпишет Иско?

— Работящего футболиста с желанием играть и показать, что он в хорошей форме. Я мотивирован, хочу вернуться в футбол. Я еще молод, хочу тренироваться, забивать, вести команду за собой, наслаждаться футболом.

— Я не помню, чтобы у тебя были серьезные травмы.

— Нет, ничего серьезного. Мышечных травм у меня никогда не было. Однажды перегрузил лодыжку, вот и все.

— Думаешь, хуже травма или то, через что ты прошел?

— Думаю, что моя ситуация хуже. Когда ты травмирован, то видишь товарищей, можешь заходить в раздевалку, разделять моменты с командой, смотреть матчи… А я один дома, тренируюсь в одиночестве. Но надеюсь, что скоро это закончится. Сейчас я могу выбирать, принять верное решение, не хочу ошибиться. Я смелый парень и преодолел трудности, но снова сделать неправильный выбор не хочу.

— Но ты точно будешь играть? Завершать карьеру не намерен?

— Нет, я не планирую завершать карьеру. Я играю в футбол с трех лет, никогда не прекращал. До настоящего момента. Но хочу вернуться. Я получил предложения из Италии, Турции, Испании, Саудовской Аравии. Сейчас я морально готов принять одно из них.

— Испания в приоритете?

— Наоборот, хочу уехать. Я играл в «Валенсии», «Малаге», «Севилье» и «Мадриде». Я хочу попробовать себя в другом чемпионате, выучить язык, расти профессионально. Но я не закрываю дверь и ничего не исключаю.

— Ты продолжал следить за футболом?

— Конечно, некоторое время я ничего не смотрел, но потом вернулся. Я больше хочу играть, чем смотреть. Я испытывал зависть, наблюдая, как мои товарищи играют в футбол. Мне очень не хватает бутс, газона, тренировок с командой.

— Ты сам существенно изменился?

— Пффф… честно говоря, даже когда я был на вершине, то не терял головы, а когда произошло то, что произошло, я не посыпал голову пеплом. Думаю, что я всегда соблюдал баланс. Когда все пошло не так, как планировалось, то я переключился на другое – больше времени проводил с семьей, раньше это было невозможно. Мне это очень помогло справиться с ситуацией.

— Остались еще мечты, которые хочешь воплотить?

— Сложно сказать. Я хотел бы еще что-то выиграть со сборной. Мне удалось сыграть только на Чемпионате Мира, я не был на Евро, например.

— Это прекрасная цель!

— Почему бы и нет? Я видел Наваса и Альбиоля, они вернулись в свое время, потому что заслужили возможность своей хорошей игрой. Я не теряю надежды. Я хочу оставить неудачи позади, чтобы через 6, 7, 8 лет, когда я завершу карьеру, то я смог бы сказать, что пережил неудачи. Я хочу красиво завершить карьеру.

— Ты и из соцсетей исчез, но сейчас хотя бы выкладываешь тренировки.

— Это правда, ну я же слышу, что люди говорят, будто я обленился. Хотя мне немного неловко выкладывать тренировки, я вижу, что и другие мои товарищи это делают и все ОК. Благодаря моему терапевту и тренерам я немного расслабился. Я много тренируюсь, по два-три раза в день, я хочу, чтобы и клубы знали, что я в хорошей форме, что я не прощался с футболом.

— Когда ты читаешь, что причина всех твоих неудач – это твоя девушка Сара, что думаешь?

— Это самая большая глупость, мягко говоря, которую может сказать мужчина, потому что это говорят только мужчины. Ограниченные, разумеется. Эти вещи влияют на мою девушку. Я вижу, что люди оскорбляют Сару и винят ее в моей плохой форме. А потом я смотрю их профили... И все. Не знаю, будут ли они винить своих матерей, жен или дочерей в том, что может случиться с ними на работе. Я был вместе с Сарой еще в «Мадриде» в один из лучших периодов моей карьеры. Разумеется, моя девушка всегда поддерживает меня, подталкивает вперед, чтобы я не сдавался и боролся за свои мечты. Она мой главный болельщик.

— Ты бы хотел, чтобы кто-то из твоих сыновей стал футболистом?

— Это прекрасная профессия. Если тебе нравится играть в футбол, то это счастье. Ты путешествуешь, знакомишься с тысячей городов и людей… это прекрасный спорт. Я был бы рад, хотя вряд ли все трое пойдут по моим стопам, но я поддержу любое их решение.

— Что ты говоришь своим сыновьям, особенно старшему, о своей ситуации?

— Старший как раз больше всех увлечен футболом. Он всегда смотрит мои видео, видео других игроков, голы… Да, я говорю ему, что я вернусь. Ему нравится ходить на матчи, смотреть как я играю. У него отличная память, он помнит финал в Киеве, помнит много важных моментов в моей карьере. Я ему говорю: «Сынок, не волнуйся, я вернусь, и ты будешь наслаждаться футболом, путешествовать по всему миру, чтобы посмотреть, как твой папа играет».